Почему, мистер Шьямалан, почему? Во имя чего? Что вы делаете? Зачем вы встаёте? Зачем всякий раз вытаскиваете себя за волосы из лужи, зачем ныряете обратно? В вас поверили люди, мистер Шьямалан. Серьёзные люди. Они дали вам право голоса, снабдили необходимыми ресурсами, в конце концов. Они даже позвали вас на «Комик-кон», потому что узрели в вашей идее коммерческий потенциал. Вы просрали всё, мистер Шьямалан. Снова. Так в чём же миссия, откройте? Свобода? Амбиции? Желание оставить след там, где его быть не должно? Иллюзии, мистер Шьямалан. Причуды восприятия. Хрупкие мечты маленького режиссёра, пытающегося стать большим.
Подобный монолог вполне возможен в альтернативной реальности, где все кинокритики объединились в некий коллективный разум, организовали масштабную деспотию и действуют согласно одной чудовищной директиве — немедленное пресечение любого инакомыслия в кино. Самое время выдохнуть с облегчением и констатировать приятный факт: как же хорошо, что мы живём в мире, приветствующем отклонения от замшелых норм массовой культуры и щедро вознаграждающем смельчаков за нестандартное мышление. Правда? Правда ведь?..
Говорят, «Шьямалан» в переводе с индийского означает «Вот это поворот!» В сознании публики имя большеглазого гуру изначально ассоциировалось со скромными психологическими триллерами, главными отличительными чертами которых были обязательное камео постановщика и хитровыдуманный сюжетный твист в финале, заставляющий зрителя откладывать кирпичи поддонами. Формула рабочая, но слишком уж нишевая. Годы шли, идеи мельчали, а критики непрозрачно намекали, что пора бы уже сменить заезженную пластинку. Проблема в том, что все попытки нашего героя перейти в высшую лигу заканчивались масштабными катаклизмами вроде дождя из «Золотых малин» и прочими египетскими казнями. Казалось, сама природа противится карьерному росту сухощавого индийца.
Только не забывайте, что на дворе век хэппи-эндов. Живым подтверждением этого служит само существование фильма «Стекло». Другое дело, что за каждым хэппи-эндом следует нерассказанная история, однако знать её совсем не обязательно. Стоит сосредоточиться на том, что мы имеем здесь и сейчас. А имеем мы уникальный продукт, который абсолютно не отвечает ожиданиям, поскольку автор украдкой расхерачил казённый компас о камень и свернул с проторённой дорожки в дебри авторского видения. Туда, где в полумраке шныряют голодные тени известных провокаторов от кинематографа, ужинающих моралистами и подтирающихся общественным мнением.
Люди порой сами не знают, чего хотят, либо впадают в крайности и строят воздушные замки. Когда Шьямалан объявил о запуске кроссовера «Неуязвимого» и «Сплита», мало кто представлял, как может выглядеть подобный проект. Тем не менее дух времени сработал, и сам режиссёр попался на удочку супергеройской гонки вооружений между киностудиями. В народе пошла молва о шьямалановских «Мстителях» и прочей оторванной от реальности бабуйне.
С чего бы вдруг? Непонятно. Героем «Неуязвимого» был этакий среднестатистический Гомер Симпсон с обычными житейскими проблемами, которому выпал крайне сомнительный шанс. Немудрено, что мужик долго тупил, прежде чем сделать выбор. А когда сделал, суровая жизнь подбросила таких откровений, что впору сесть у телевизора с пивком и больше не вставать никогда. У Кевина Венделла Крамба из «Сплита» дела обстояли не лучше, ибо больной на всю голову. Омега в метафорическом школьном классе из двух десятков человек, забитый и одинокий. Он явно не выбирал сливаться со стенами, но выбора ему не предоставили. Кевин служил лишь источником питания, батарейкой для собственных многочисленных паразитов, одновременно находясь в перманентном забытьи в персональной жуткой Матрице. Изредка вылезал наружу, как Эйс Вентура из задницы носорога, охуевал от увиденного и залезал обратно.
В общем-то, претензии к «Стеклу» понятны. Хрустящая попкорном и сёрбающая кока-колу публика желала принципиально новую супергеройскую вселенную, а получила экспериментальное полотно, способное вогнать в депрессию как минимум на пару дней. Шьямалан, ты нормальный вообще? Ты в курсе, что развлекательное кино должно развлекать? Конечно, в ходе промо-кампании создатели предупреждали, что всё сложно и зрителей ждут сюрпризы, однако кое-кто не сумел разобраться с приоритетами и решил продвигать своё новое детище как очередной пёстрый аттракцион по книжкам с картинками. Ирония заключается в том, что фильм выглядит именно так, как и должен выглядеть кроссовер «Сплита» и «Неуязвимого», ни больше ни меньше.
«Стекло» — это не аттракцион. Это кунсткамера. Во главу угла стоило бы поставить не завлекающий светофор из символических цветов местных супергероев (смягчённый розовым фиолетовый, жёлтый и зелёный), а банку с плавающим в формалине гомункулом. Впрочем, данная колористическая мода началась ещё с «Неуязвимого», а особый акцент на тёплых цветах дарит уют. «Стекло» же — кино на редкость уютное. Если ближе к финальному акту Шьямалан начинает хаотично бить в барабаны хоррора и трэша обыкновенного, то первая половина ленты потчует зрителя искусно тонкой, хирургически точной психологической игрой. Аллюзия на «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана засчитана, хотя не спасает фильм от проблем сугубо технического характера.
Говоря о технических проблемах, следует учитывать, что в случае с индивидом вроде Шьямалана всегда есть риск напороться на то самое авторское видение™. Тут важно снова припомнить «Неуязвимого» — картину довольно академическую. В фильме про семейные проблемы Дэвида Данна постановщик иногда использовал необычные ракурсы и методы съёмки, однако в целом «Неуязвимый» является примером выверенной экспозиции, грамотного тайминга и ласкающего глаз монтажа. Кроме финального акта, когда на экране происходит скоротечный рубленый адок, как бы подчёркивающий сюжетные перипетии. Собственно, оценили такой перформанс немногие.
Будьте уверены — в «Стекло» перекочевали не только отдельные операторские приёмы и куски удалённых сцен из «Неуязвимого» (которые и здесь не всегда к месту), но и фирменное финальное месиво. Да-да, речь не о космическом экшене, которым почему-то грезили фанаты, а об особенностях монтажа. Что-то нам подсказывает, что причина кроется даже не в хаотичной природе сценария — скорее, в желании Шьямалана эпатировать публику. И знаете что? У него получается. Зритель буквально на интуитивном уровне понимает задумку автора: концовка работает исключительно деструктивно, она вдребезги разносит хрупкие стеклянные чертоги повествования, за строительством которых мы столь уютно наблюдали добрую половину хронометража. Представьте, что вы пришли в гости, а хозяин в какой-то момент начинает крушить свою квартиру битой. Дико ли это? Естественно.
В приличном обществе киноманов не принято говорить о таких банальностях, как «послевкусие» и «осадок». Что ж, придётся прирезать священную корову, ведь «Стекло» оставляет после себя целый букет спорных чувств. Это и безусловное восхищение талантами главной троицы актёров, и трепет от шикарного саундтрека, и почти физическое ощущение болезненной атмосферы фильма, и отторжение на животном уровне, и желание покурить, даже если вы сроду не курили. Это странное, грязное кино, что означает лишь одно: примут его далеко не все.
Да и не должны.
